Конкурс национальной театральной премии – 2022 стремительно сужается
Лауреатов «Золотой маски» наградят уже в апреле. Фестиваль-2022 особенно ждали – смотр в Москве должен был впервые после ковидных ограничений пройти в полном объеме. Но вот уже месяц фестиваль испытывает, как и многие учреждения культуры на фоне событий в Украине, проблемы цензурно-организационного характера. И дело не только в том, что столичные зрители лишены возможности увидеть избранные привозные работы и оценить их вместе с жюри премии, под угрозой оказывается, в частности, конкурс драматического театра.
Особенно пострадали театры Санкт-Петербурга, традиционно «поставляющие» на фестиваль постановки разножанровые и экспериментальные. «Сказка о золотом петушке» кукольного театра Karlsson Haus лишилась второго столичного показа из-за публичных политических высказываний. На внеконкурсную программу не приехал один из самых интересных спектаклей – «Донецк. 2-я площадка» Анатолия Праудина (театр «Цехъ» и «Балтийский дом») – документальный монолог из подвала. Спектакль «Дания тюрьма» по пьесе Аси Волошиной (Камерный театр Малышицкого) фестиваль сейчас ищет возможность показать жюри в родном Петербурге, но его не увидят в столице. Как стало известно «НГ», в связи с жалобами «общественников» в Минкульт – политические высказывания драматурга стали поводом для идеологической критики театра.
А вот «Юдифи» Бориса Павловича, одного из претендентов на «Лучший спектакль в малой форме», повезло меньше всех. История ветхозаветной освободительницы играется по пьесе Клима на украинском языке (а по режиссерскому решению, в рубке звукозаписи центрального городского радио), и его пока больше не покажут нигде. Команда сходит с конкурса, оставляя у себя лишь номинацию, коих четыре, в том числе «Лучшая женская роль» актрисы Катерины Таран, украинки по происхождению.
В конкурсе драма/спектакль большой формы под вопросом один из реальных претендентов на главную «Золотую маску» – постановка Алвиса Херманиса в Театре Наций «Горбачев», который не может быть сыгран в ближайшее время из-за экстренной эмиграции Чулпан Хаматовой.
В этом контексте особенно жаль, что доступные для зрителей фестиваля постановки оказываются иногда крайне спорными в выдвижении на премию. «Утиная охота» Театра Ленсовета режиссера-дебютанта Романа Кочержевского доказала неутешительный факт, что петербургский театр, в последние годы выдвинувшийся на передовую благодаря Юрию Бутусову, а затем скандально расставшийся со своим лидером, живет его наследием и, по сути, буксует в творческом отношении. Растянутая, пустовато и претенциозно формалистская, не чуткая к тексту Александра Вампилова интерпретация его вершинной драмы во многом подражает Бутусову. Театральности, вывернутой наружу, «распадению» и демонтажу текста (реплики одного персонажа могут быть разбросаны на всю труппу, а также «гулять», как и целые сцены, уходя от воли драматурга в свободное падение), игре в знаменитые бутусовские энергетические выплески танц-пауз и т.п. Но не подкрепленные основательным разбором пьесы, взятые «с чужой полки» приемы лишь оголяют непрожитость человеческих отношений на сцене, того, что составляет ценность и суть этой драмы, особенно важных в тонких обертонах позднесоветской драматургии. Вампиловское «безвременье» режиссер легкомысленно переводит в псевдосовременность, не замечая, как разрушает фабульную осмысленность пьесы. Привязанный ко времени сюжет (действие «Утиной охоты» в только что полученной Зиловым квартире) в сценической «невесомости» теряет свои корни, а значит, и психологию персонажей.
Потому оказывается не вполне ясно, за что получает вечные нагоняи от жены коллега Зилова по конторе подкаблучник Саяпин (Федор Пшеничный), почему она так «окучивает» начальство (Кушак – Александр Новиков), как ждет от нового дома нового этапа семейной жизни жена Зилова Галина (Лаура Пицхелаури). И таких досадных неточностей, размывающих мотивировку поступков, в спектакле множество, а венчаются они полным крахом режиссерского (не) построения системы действующих лиц. Почему Вера (Наталья Шамина) досаждает Зилову, понять невозможно – любовный треугольник с женой и любовницей брошен на произвол зрительского внимания. Режиссерское бессилие оставляет актеров в вынужденной ситуации самостоятельного плавания: свои роли актеры делают сами – ансамбля нет. Есть отдельные картины, сыгранные талантливо, порой с актерскими штампами, хоть и любимыми публикой.
Так, номинированный за роль второго плана Новиков, трагический комик, как всегда, с блеском интонирует, одной фразой внося в вампиловский типаж душещипательную чеховскую ноту. С такой же номинацией заявлен на премии и Олег Федоров – антагонист-официант, артист здесь – воплощение совести Зилова, но его роль по объему стала скорее эпизодической. Лирическая героиня Пицхелаури ожидаема в своей молчаливой, сыгранной в точеных жестах, замирающих позах и наполненных паузах драме. Актриса героически вытягивает любовный дуэт спектакля с Виталием Куликовым – Зиловым («Лучшая мужская роль»). Но одномерность режиссерского взгляда сужает их конфликт до мелких бытовых дрязг, наблюдать за которыми три с половиной часа кажется излишней роскошью, да и портрет Зилова в трактовке Театра Ленсовета не предполагает загадки. «Лишний человек» эпохи превращается в сексуально озабоченного франтоватого клерка. Единственный нерв любовных взаимоотношений на сцене проскакивает, когда Зилов нового времени, человек с незапоминающимся лицом, вдруг оборачивается классическим абьюзером, чьи психологические манипуляции с обманутой женой вызывают интуитивный страх.
Вопросов к шести номинациям не вызывает разве что работа художника по свету (Гидал Шугаев), создающего на сцене в скупых декорациях и условиях частой смены локаций целый мир настроений и тех самых полутонов.
"НГ" публикует дополнительный комментарий пресс-службы "Золотой маски":"Жюри успело посмотреть спектакль «Горбачев» - они начали работу еще в январе. Поэтому из конкурса спектакль не выбыл, несмотря на отъезд Чулпан Хаматовой. А вот зрители в ближайшее время, действительно, вряд ли его увидят".
Елизавета Авдошина
