Петербургский Театр имени Ленсовета показал премьеру пьесы Эрика Эммануэля Шмитта "Фредерик, или Бульвар преступлений" в постановке Владислава Пази. Фредерик - это великий французский актер Фредерик Леметр. Однако пособием по истории французского театра спектакль служить не может.
В зрительском гардеробе бродят какие-то дамы в платьях эпохи Реставрации. В фойе устроен натуральный бульвар со скамейками, опавшими листьями, манекенами и даже какой-то лотереей. У входа в партер лжегуттаперчевая барышня лихо закручивает бутафорские ноги, благо они без костей, а собственные она спрятала. Так публику без стеснения приучают к бульварным развлечениям.
Эрик Эммануэль Шмитт написал "Фредерика, или Бульвар Преступлений" для Жан-Поля Бельмондо. Театр имени Ленсовета получил право ее первой постановки в России. В роли Бельмондо - Сергей Мигицко. Пьеса рыхлая, но большинству актеров кажется эффектной. Впрочем, литература здесь не главное. В русском переводе "Бульвара преступлений" драматург даже носит фамилию Му де Звон (вкус - дело субъективное, это сообщат с порога), в исполнении Семена Стругачева, еще начинающий или уже запрещенный, он одинаково напыщен и глуп. Зато его с легкостью обводит вокруг пальца директор театра Гарель (Олег Леваков): горчичного цвета фрак и ярко-красные усы, человек мудрый, хоть и циничный. Вместе они составляют неплохой резонерский дуэт.
Из красивого, как в рождественском кино, пролога мы узнаем, что одна прачка своему сыну Антуану Луи Просперу Леметру дала мало тепла, но имела неосторожность брать его с собой в театр. Поэтому, когда он вырос, ему пришлось стать великим Фредериком Леметром, и публика стала любить его сильнее, чем родная мать. Но тем, кому интересен именно актер, названный в программке "звездой романтизма", лучше уж прочитать "Детей райка" Превера или посмотреть фильм Карне. Сергею Мигицко весь этот Фредерик Леметр вместе с его знаменитыми ролями нужен просто как любимый публикой актер, трудяга и ленивец, беспутный и капризный, благородный и смелый, окруженный толпой поклонников и одинокий.
Алла Коженкова придумала для спектакля красивые, иногда и комичные костюмы. Вообще, создание яркого и пышного антуража, прикрывающего режиссерские огрехи,- ее конек. На этот раз и сам театр она вывернула наизнанку и перелицевала: поставила на сцене еще одну сценическую коробку, на заднике нарисовала еще один многоярусный зрительный зал, сцена оказалась в самом центре, и зрители настоящие и фантомные держат ее в глухой блокаде. В "Фоли-Драматик" вместе с Леметром выступает и мадемуазель Жорж (Лариса Луппиан) - тоже имя из учебника. При первом ее появлении вся труппа почему-то со страхом разбегается, будто из могилы должна появиться настоящая Жорж, сбежавшая некогда на бульвар из статусного "Комеди Франсез". Актриса, покорившая блистательную публику мировых столиц и записавшая в список своих безоговорочных побед их властителей - Наполеона и Александра I. В Театре Ленсовета она превратилась в упорную профессионалку. На репетиции - бледная моль в затрапезном кринолине и бигуди. На сцене, само собой, красавица и королева. У театра в этом спектакле флирт с самим собой, сам себя он возводит в квадрат. Мелодраматический, романтический сюжет трещит по швам, его распирают почти буффонные сцены. Все увлечены стихией игры, но, как и любая другая стихия, эта часто бывает бессмысленной. Предполагается, что все нестыковки можно на театр же и списать, а психологические мотивировки актерам прорисовывать необязательно. Еще и потому, что, как нам объяснит Мигицко-Леметр, актер - это не человек, а такое особое человеческое существо.
В свое время на сценах бульвара Тампль вешали, убивали, травили, резали, - поэтому его и прозвали бульваром преступлений, - а потом сдавали платье костюмерам, и на следующий же день под вздохи и аплодисменты принимались за старое. Аплодисментов хватает и сейчас, благо поклонников у Сергея Мигицко, похоже, не меньше, чем в свое время было у Фредерика Леметра. А "публике нравится" - это и есть главный аргумент бульварного театра. И по сути дела, "Бульвар преступлений" на Владимирском проспекте заново отстаивает права бульварного театра как жанра. Войдет ли наш бульвар в историю такой же красивой легендой, станет ясно только лет через двести.
Елена Герусова
