В ноябре на сцене ТЮЗа им.А.А.Брянцева состоялось вручение высшей петербургской театральной премии «Золотой софит». Артист Театра имени Ленсовета Сергей Перегудов стал лауреатом премии в номинации «Лучшая мужская роль сезона» за исполнение роли Ракитина в спектакле «Все мы прекрасные люди» по пьесе И.С.Тургенева «Месяц в деревне». Мы побеседовали с артистом о муках любви его героя, о блистательной партнёрше Анне Ковальчук и о режиссёре спектакля Юрии Бутусове.
- Где стоит первая в жизни награда за актёрскую работу?
- Дома пока. Но будет стоять у родителей в Волгограде. Вопрос тут мне задали: «Есть ли жизнь после «Софита»?» Отвечаю: есть. Уже наметилось интересное продолжение жизни – распределение на стенке за кулисами будущего спектакля «Женитьба» Гоголя в постановке Юрия Бутусова, где моя фамилия пропечатана рядом с персонажем «Кочкарёв». Никакие премии и награды не должны сбивать с пути, останавливать. Порадовался – и забудь об этой ноше на плечах. Работать, работать и работать!
- Лейтмотивом роли Ракитина в твоём исполнении, мне думается, стали слова его страстного монолога-поучения, обращённого к счастливому сопернику: «Всякая любовь, счастливая, равно как и несчастная, настоящее бедствие, когда ей отдаешься весь... вы еще узнаете, как эти нежные ручки умеют пытать, с какой ласковой заботливостью они по частичкам раздирают сердце... Вы узнаете, что значит принадлежать юбке, что значит быть порабощенным - и как постыдно и томительно это рабство!» Ты такого же мнения о любви, как и твой герой?
- Я с Ракитиным согласен. И я знаю, о чём я говорю на сцене в этой роли. Тургенев ведь сам очень хорошо знал, что это такое, его любимая женщина Полина Виардо была в его жизни и страстью, и счастьем, и рабством, и мукой. Думаю, что такие чувства, граничащие с катастрофой, хоть раз в жизни посещают каждого человека. Просто кто-то это глубоко зарывает внутрь, не афиширует. Поэтому и зрительный зал на нашем спектакле эмоционально откликается открыто и яростно.
- Ракитин порою терпит от дамы сердца то, что мужчина вытерпеть просто не может. И спасает его от помутнения рассудка чувство юмора, ирония по отношению к самому себе.
- Пьеса вскрывает очень воспалённые фрагменты души человека. Страшная пьеса. Да, градус нашего спектакля благодаря режиссёру Юрию Бутусову таков, что – спасайся, кто как может. Играем так, что вот они рядом – омут, петля, пистолет, ружьё, всё может быть. Время тургеневское было такое, что он вынужден был писать нежным, сдержанным, витиеватым языком, прикрывая литературной фразой весь ужас, который происходит в душе и в теле каждого из героев пьесы. Героев разрывает на части, катастрофа с людьми происходит, ужас кромешный, а Тургенев облекает это в форму кружев словесных, припорошенных лёгким флёром, дуновением ветерка. Так эту жестокую пьесу и ставят, как правило, и вся горечь и боль остаются глубоко-глубоко в подтексте. Не видно и не слышно. А Бутусов все эти страсти вытащил на первый план. У него получилось соединить сегодняшний ритм жизни людей, сидящих в зале, с огромной болью и ужасом неразрешимых вопросов любви.
- Поэтому он и название спектакля поменял на «Все мы прекрасные люди»?
- Конечно. Мы все прекрасные люди, но почему же мы так несчастны, почему же мы так страдаем? Что же нас так корёжит, где же гармония и счастье? В этой истории все герои расползлись по углам обессиленные, еле ноги унесли.
- Ваш дуэт с Анной Ковальчук - Натальей Петровной стал настоящим открытием спектакля, не помню, чтобы эта пара тургеневских героев была так ярка и притягательна. От партнёрши ожидали такой самоотдачи?
- Мы с Аней по сцене и по жизни знакомы давно. И, мне думается, до сих пор она себя всегда немножечко дистанцировала, отделяла от персонажа, не выплёскивала на публику все свои потаённые движения души, свои проблемы во взаимоотношениях с миром. В этом спектакле Бутусов поставил перед ней такие задачи, что она бросилась как в омут с головой, рассказала о СЕБЕ как о женщине, включила исповедальное начало. Роль, режиссёр и партнёры вывели её на такой градус искренности, которому она сама, я уверен, удивилась.
- Недаром в одном из интервью актриса сказала: «После работы с Бутусовым я другой человек».
- Тургенев с Бутусовым Аню переворошили, конечно, и это здорово. Театр ведь может быть по форме и по содержанию каким угодно – одним нравится редиска, а другие без ума от клубники, пожалуйста. Но театр настоящий только тогда, когда у артиста есть внутренняя правда, сила и честность, когда он говорит про свой нарыв и надрыв. Нас на курсе учили – и Пази, и Бутусов, - что артист должен выходить на площадку с ощущением, что он не может не выйти. Не может не сказать чего-то важного, главного, нужного людям. Иначе и затеваться не нужно. Может быть, звучит пафосно и высокопарно, но я понимаю, о чём я говорю. И стараюсь делать именно так.
Текст: Вера Николаева