Исаака Башевиса Зингера у нас издают много - знают мало. Я в том числе. Поэтому с любопытством шел в Театр им. Ленсовета на премьеру по роману "Фокусник из Люблина". Сюжет полуфантастический, за ним стоит философская притча. О большом таланте и маленьком человеке, о польско-еврейском Дон Жуане. Яша Мазур рыскал в поисках нравственной опоры и, не находя ее, любил женщин, делал фокусы, наконец, потерпел полный крах.
Севильский соблазнитель, опробовав донью, тут же приступал к другой. Яша, как рачительный султан, постоянно думает обо всех задействованных женщинах. Пять дам составляют своего рода коллективную жену. Это, выражаясь компьютерным языком, распределенный банк данных, где каждый сайт взаимодополняет друг друга. Одна ноги моет, другая волосы стрижет, третья обеспечивает интеллектуальное поле, четвертая секретарствует, пятая создает холу телу. Много дела! Но несчастье талантливого мужчины: ему мало поддерживать систему жизнеобеспечения. Он алчет высшего подтверждения своих прав на то, чтобы соседа грабануть и девчушкой насладиться. Надо бы еще и славу в веках. А без этого даже мытые ноги не в радость.
История поначалу смешная, потом грустная. Некоторые в зале даже всплакнули. Как не посочувствовать Семену Стругачеву (Яше Мазуру), когда он, с таким восхитительным квадратным подбородком, вдруг утрачивает уверенность, способность повелевать женским полом, теряет деньги, здоровье, профессию. Разве мы сами знаем, чего хотим? Разве опасность утратить кураж и вместе с ним смысл жизни не подстерегает каждого из нас в суетливой беготне? Словом, спектакль про людей и для людей. А это уже хорошо.
Теперь, собственно, о театре. Молодой режиссер Александр Нордштрем, написавший сам инсценировку, задумал разыграть представление в жанре "мелодраматического иллюзиона". С точки зрения цирка иллюзион получился на славу. Номера сработаны не хуже, чем у Кио, если не считать постановочного размаха, на площадке драматического театра недостижимого. Инсценировка построена по принципу слоеного пирога: номер на арене - эпизод с женщиной, опять трюк - еще одна возлюбленная.
И все обстояло бы наилучшим образом - актрисы в театре замечательные, - только вот беда: прием цирка, вполне оправданный с точки зрения профессии Яши, очень обязывает. Цирк требует упругого, энергичного ритма, броской игры, условности, а у Нордштрема каждый эпизод в разном жанре и ритме. Нина Скляренко (скромная жена Эстер) тяготеет к психологической драме, Ирина Основина (поставщица живого товара мадам Милц) играет разухабистый фарс. Тут тебе и редкая женская бороденка, и вываливающийся бюст, похотливый хохоток. Мягче, но тоже в остро-комическом ключе исполнена роль склеротически-добродушной мамочки Эльжбеты (Елена Маркова). Галина Субботина (Зевтл) явно из водевиля - пышная, чувственная, простодушная. Зевтл, видимо, только в исключительных случаях вылезает из постели. Одна утонченно-нервная красавица Анна Алексахина (Эмилия) представляет романтическую мелодраму. Лаура Лаури (дочь гордой полячки) с трудом сдерживает привычную томную эротичность - все-таки 14 лет. Но девочка еще свое возьмет, особенно если снимет очки.
Сами по себе эпизоды "из жизни" могут быть лучше или хуже, но общую ситуацию это не меняет. Например, линия юной циркачки Магды просто великолепна. Маргарита Иванова не только выступает в роли умелой акробатки - она воплощает собой безумную, самоотверженную любовь. Магда все делает на пределе чувств и возможностей: любит, моет в бадье своего изменника, ревнует, кувыркается на трапеции под колосниками. Ни на минуту не сомневаешься, что такая способна покончить жизнь самоубийством из-за несчастной любви. Я смотрел на молодую актрису, запомнившуюся еще по студенческому спектаклю "Сотворившая чудо", и думал о будущей судьбе актрисы. У Ивановой - противоречивое сочетание драматического и комического начала, при этом острохарактерная внешность. Будут ли ставить на нее спектакли? А она того заслуживает. Как это редко бывает! Будет жаль, если девушка растратит себя на смешные эпизоды.
Впрочем, вернемся к "Фокуснику из Люблина". Спектакль мог бы получиться очень сильным, если бы удалось связать воедино разнохарактерные эпизоды. Либо надо было "фокусы" Яши с отрядом женщин разыграть в духе плутовского романа, неожиданно опрокинув грубоватую комедию в драму, либо, напротив, забыть о праздничном стиле цирка и увидеть происходящее сквозь призму тоскующей души Якова. У самого Зингера веселья, прямо скажем, маловато.
Для Стругачева Яша - третья серьезная и в то же время непохожая на мольеровского Аргана и Кафку роль, обидно, что режиссер не дал актеру в полной мере рассказать о преображении своего героя. Зингеровский Мазур более погружен в себя, поэтому поворот к религии не кажется искусственным - у Нордштрема фразы о Боге звучат декларативно.
И конечно, хотелось бы найти финал, сегодня эмоционально невыразительный. Под конец представления Яша сидит спиной к публике, плохо видный и слышный. Тему прозрения несет только покойная Магда, явившаяся к грешнику-отшельнику. У Зингера ничего подобного нет. Яша сам приходит к Истине, не перекладывая задачу на хрупкие девичьи плечи.
Вечная проблема молодой режиссуры: придумал конструкцию, набросал эскиз, а прорисовать эскиз не хватает времени, сил. Хотя дело, наверно, не только в молодости. Материал действительно труден. Нынешний руководитель театра не так давно тоже попробовал Зингера "на зуб" ("Тойбеле и ее демон" на Литейном). А еще раньше, при вступлении на царство, Пази поставил "Лицо" Ингмара Бергмана о трагической судьбе ученого, гипнотизера, шарлатана. Бергман тоже далеко не во всем получился. Уж эти фокусники, гипнотизеры! Заманят бедного режиссера, а потом бросят на полдороге. Может, на сей раз еще удастся загипнотизировать гипнотизера, если Нордштрем возьмется за доработку спектакля вдвоем с Пази? Вот был бы фокус, достойный Яши Мазура! Впрочем, и сейчас на премьере никто не скучал. А критик, зануда, все пристает со своим совершенством!
Евгений СОКОЛИНСКИЙ