|
Михаил Боярский отметил 60-летие в "Смешанных чувствах"
Театр имени Ленсовета встретил Новый год премьерой спектакля "Смешанные чувства" по пьесе Ричарда Баэра в постановке Олега Левакова. Впрочем, главным в этой истории является другой праздник - день рождения Михаила Боярского. АНДРЕЙ ПРОНИН присоединяется к поздравлениям.
У господина Боярского масса превосходных человеческих качеств: их уже перечислили в текущей прессе, посвященной юбиляру, но об одном, не самом очевидном, но едва ли не самом важном, как-то позабыли. Михаил Боярский обладает редкой по нашим временам артистической скромностью. Достойный сын блестящей актерской семьи (а кроме того, кстати, внук митрополита Ивановского Александра, безвинно расстрелянного в кровавом 1937-м) был в труппе легендарного Театра Ленсовета времен Игоря Владимирова вовсе не последним человеком. Да, он не был первым: пальма первенства здесь принадлежала Алисе Фрейндлих. Но место "первого после Фрейндлих" занял - к концу-1970 х многие ходили в Ленсовета именно "на Боярского". И не только потому, что видели его по телевизору в "Трех мушкетерах" или "Собаке на сене". А потому, что знали по замечательным театральным ролям в "Трубадуре", "Людях и страстях", "Дульсинее Тобосской", "Станции", "Трехгрошовой опере" и прочих знаменитых спектаклях. С такой генеалогией и послужным списком господин Боярский вполне мог бы, как многие, подвизаться "национальным достоянием", вещать менторским тоном на высококультурном теле-или радиоканале и, как минимум, возглавлять какой-нибудь негосударственный театральный институт собственного имени. Однако артисту как будто неловко, пафосу он предпочитает чудачества: вечная черная шляпа, шарф "зенитовского" болельщика, объявление остановок в метро, безотказное участие в самых простодушных телеконцертах и ток-шоу, а ставшее расхожим для сотен персонажей словосочетание "великий артист" так ни разу и не прозвучало - тысяча чертей, господин Боярский расточает свой имиджевый капитал с редким безразличием!
Только беря в расчет эту особенность артиста Боярского, и нужно оценивать "Смешанные чувства". Не следовало ожидать от его юбилейного бенефиса на некогда родной сцене гурманского пиршества для театральных эстетов. Спектакль подчеркнуто прост и непретенциозен, однако свою главную задачу постановщик Олег Леваков выполнил. Пружина интриги разворачивается, не буксуя, - здесь не будут позевывать ни футбольные болельщики, ни их жены. Тем паче, что имевшая успех на Бродвее в 80-х пьеса Ричарда Баэра как раз про отношения полов. Герман и Кристина, старые друзья, уже пенсионного возраста, вдруг задумываются о близости большей, чем дружба. Он зовет ее замуж - она смотрит на него, как на сумасшедшего; он упорствует - она сопротивляется; он готов уже отчаяться - она сочувствует его отчаянию слишком горячо ... Нужно ли пояснять, что дело закончится счастливым соединением двух одиноких сердец? Пикантность новому "ленсоветовскому" спектаклю придает то обстоятельство, что роль избранницы Германа - Боярского исполняет супруга юбиляра Лариса Луппиан. А главное удовольствие от "Смешанных чувств" - слаженность и тонкость дуэта двух отличных актеров, хорошо чувствующих друг друга. Луппиан и Боярский не рвут ткань спектакля на сольные выходы. Он по-джентльменски уступает партнерше выгодное положение в мизансценах, позволяя ей в полной мере проявить свое аристократическое обаяние. Она ни на секунду не забывает о нем, отказав себе в любимой шалости всех красивых актрис - поговорить с залом "напрямую", через голову партнера. Фирменные приемы опытных лицедеев чередуются с островками незаемной лирической искренности, а иногда и натыкаются на рифы иронии.
С иронией, впрочем, не все безупречно. За нее в пьесе Баэра отвечает почтенный возраст героев, априорно делая забавным подробное обсуждение ими сексуальных вопросов. Луппиан старательно хромает, Боярский надевает парик с обильной сединой - но эффект почему-то выходит обратный: вместо дряхлости в глаза бросается свежесть и хорошая физическая форма артистов. Невольно приходится сетовать на драматурга, который щедро разбросал по пьесе "соленые" шуточки. Репризы из области "телесного низа" не очень смешат и иногда мешают актерам держать заданную лирическую интонацию. Зато воспрять помогает музыка, которая звучит здесь неумолчно: классический джаз, антикварный рок-н-ролл. А когда господин Боярский берет в руки микрофон и поет супруге, как серенаду, элвисовское "Love Me Tender", тут уж ни драматург, ни скромность юбиляра не могут помешать очевидным ассоциациям. Снова 70-е, Театр Ленсовета: Принцесса, как и прежде, Лариса Луппиан, Трубадур, как и прежде, Михаил Боярский.
Андрей Пронин
|
