Большинство книг-путешествий, от Гете до Толкиена, по своей природе являются книгами взросления, воспитания человеческой души испытаниями, из которых герой выходит преображенным. «Путешествие Нильса с дикими гусями» Сельмы Лагерлёф — не исключение. Но, в отличие от других книг, «Нильс» еще и географический роман. Драматическая линия в нем проложена пунктирно. И познание окружающего мира занимает такое же важное место, как и познание себя. Это ставит перед театром ряд препятствий, так как отдельные главы-очерки не несут драматической нагрузки.
«Странствия Нильса» визуально очень эффектны. Сценография Эмиля Капелюша начисто лишена иллюстративности — ни бытовых, ни этнографических примет. Раздетая до колосников сцена иссечена лестницами, перечеркнута наклонными пандусами, перетянута пружинистыми ремнями, на которых повисает стая Акки с Кебнекайзе. Две дуги, напоминающие и лук, и корпус корабля, вращающиеся на заднем плане лопасти вроде крыльев ветряных мельниц вкупе с ненавязчивой черно-белой видеографикой (струи дождя, стремительно бегущие облака…) — все работает на создание динамической пульсирующей атмосферы полета.
Безудержно фантазийные, оснащенные множеством говорящих деталей костюмы Яны Глушанок лишены выраженных анималистических признаков, но подчеркивают индивидуальность буквально каждого героя, что особо заметно в сцене весеннего праздника на горе Куллаберг, придуманной как своего рода карнавал, как и положено, стирающий все иерархические различия участников. Что проявлено в любовном дуэте двух звеньев «пищевой цепочки» — Волчицы и Зайца.
Сцена из спектакля.
Фото — Ю. Смелкина
Максим Леонидов — прекрасный мелодист. И в музыкальную ткань спектакля, не всегда выразительную, вплетены драгоценные нити вроде хорового «Сегодня нас ночное небо ждет», лейтмотивом пути проложенного через спектакль.
Вокальные данные, техничность, ансамблевость самого молодого поколения ленсоветовцев знакомы всем нам по «Кабаре Брехт».
В роли Нильса — Сергей Волков, у которого в анамнезе и Брехт, и Раскольников — Брейвик, и роли в «Флейте-позвоночнике», умеющий создать на сцене колоссальный заряд интеллектуального электричества. И действительно, Нильс, каким мы видим его в начале спектакля, — не шаловливый мальчишка, а сгусток чистой злой энергии.
Антонина Сонина, уже обычно для себя, вносит в образ Акки с Кебнекайзе сдержанный шик.
И угрюмый изгой Смирре — актерская удача Софии Никифоровой вполне.
Одним словом, наличествует целый ряд ингредиентов для прекрасного спектакля к семейному просмотру. Наверное, все-таки не мюзикла, как было заявлено авторами. Потому что в музыкальной ткани «Нильса» отсутствует целостность, вокальные, пластические номера не всегда возникают из прямой действенной необходимости и соединяются механически, а прозаический текст, возникающий после номеров, выполняет функцию пояснения, резюме, моральной сентенции по поводу только что услышанного.
С. Никифорова (Смирре), С. Волков (Нильс).
Фото — Ю. Смелкина
Многое и вовсе подается в форме рассказа, от чего действие замирает, теряет динамизм.
Большинство эпизодов, возникающих по ходу странствий Нильса, — не из книги Сельмы Лагерлёф, а придуманы авторами, Максимом Леонидовым и Александром Шавриным. Одни из них усиливают приключенческую нагрузку. Так, кроме противостояния с лисом Смирре, Нильсу приходится столкнуться с бандой злых маргиналов — ворон, попасть в ловушку завистливых сестер гусыни Дунфин Пушинки, и т. д.
Другие вокальные номера или фигуры, вроде орла Горго, бывшего воспитанника Акки, возникающие сами собой — помимо действенной, сюжетной необходимости, невыразительны ни в драматическом, ни в музыкальном отношении.
Третьи — эпизоды и побочные линии — работают на основную тему: распада и воссоединения семьи. Так возникает эпизод с Коровой (Галина Кочеткова), рассказывающей историю своей хозяйки, старой крестьянки, брошенной сыновьями и умирающей в разлуке с ними. Или линия девочки-сироты Осы (Вероника Фаворская), как и Нильс, устремляющейся на Север, но по земле — в поисках отца, бросившего их семью.
При этом главная линия «Нильса» замирает примерно там, где герой, победивший лиса Смирре, доказывает гусям и себе, что он чего-то стоит, а тюфяк Мартин (Александр Крымов) теряет лишний вес, но приобретает уважение стаи и любовь Дунфин. В то же время авторы спектакля продолжают «нанизывать» номера, искусственно задерживающие развязку — возвращение Нильса домой и его жертвенный поступок — спасение Мартина ценой утраты человеческого облика. Но реально Нильсу — Волкову уже не к чему приложить свою энергию. Остается автоматически попадать в переделки и рассказывать зрителям, какой опыт он в них приобрел.
Сцена из спектакля.
Фото — Ю. Смелкина
Чем ближе к финалу, тем действие становится более хаотичным. Утрачивает необходимость и логику конечной цели, всегда важной для любого романа-путешествия. Ведь и стая Акки летит в Лапландию с конкретной целью — создания семей и воспитания потомства, что тоже работает на главную идею — взросления Нильса, неизбежности возвращения домой, осознания своей необходимости покинутым родителям.
Вне прямой связи со всем строем действия возникает мистический ночной полет Акки с Нильсом на остров, напоминающий гигантскую бабочку. Более чем странно выглядит встреча Осы с отцом, старым Рыбаком, представленным в виде жуткого вида ростовой куклы с волосами-дредами и пальцами-щупальцами. Текст сообщает, что встреча дочери с отцом преобразила старого эгоиста. Однако реально никакого превращения не происходит. Кукла-тролль остается куклой.
Достоинства и недостатки «Нильса» так тесно переплетены, что не позволяют вынести окончательный «вердикт». Безусловно, музыкальная и декоративная стихия этого спектакля заслоняет нравственные сентенции. Безусловно, принцип свободной компоновки материала, ревю, вынесенный Марией Романовой из «Кабаре Брехт» и «взрослых» спектаклей Юрия Бутусова, множественность сюжетных ответвлений разбивают стройную архитектонику романа-путешествия и препятствуют целеполаганию. Как безусловно и то, что выбранный авторами нелинейный способ коммуникации будет интересен детям.
