|
В премьерном спектакле «Заповедник» Театра им. Ленсовета можно воочию лицезреть живого Пушкина.
Проявлений ажиотажа вокруг новой постановки Театра им. Ленсовета не счесть. Достаточно разок спросить билет на «Заповедник» в городских театральных кассах (их нет уже до середины октября) или взглянуть на очередь к окошку администратора перед началом спектакля. Остатки интеллигенции начала ХХI века просто рвутся взглянуть на интеллигентскую среду 70-х годов века ХХ... А проще говоря, публика валом валит на Сергея Довлатова, материализацию прозы которого на сцене еще недавно никто и представить не мог. К чести Василия Сенина, год от года укрепляющего зрителя в мысли о его, Сенина, режиссерской состоятельности, «Заповедник» постановочно крепок. Можно даже сказать, что спектакль «режиссерский», ибо отношение Сенина ко всей истории противостояния писателя Алиханова и советской системы проиллюстрировано действием, досконально передавшим и времена и нравы. Но, увы, манком для зрителя таки остается автор да исполнители главных ролей - Артур Ваха (Борис Алиханов) и Анна Ковальчук (его жена Таня).
Уже по ходу дела (видимо, на волне подкорковой ностальгии по советчине) публика заценивает и актрис - исполнительниц ролей милых дам из экскурсбюро в Пушкинских Горах. Хотя открытий в работах Надежды Федотовой, Екатерины Лопатиной, Марианны Коробейниковой, Ольги Муравицкой и Ларисы Луппиан нет: ими просто удивительно точно воссозданы типажи одиноких женщин, господствующие и по сей день в любом отечественном музее-заповеднике. Примечательны натурализмом также Владимир Матвеев и Виталий Куликов в ролях пушкиногорских пьяниц. А вот сам Пушкин, без которого вся история и смысла бы не имела (ну подумаешь, в очередной раз публично растоптали недостатки советского строя!) в исполнении Олега Федорова - разговор особый. Федоров-то, даже внешне, оказывается, просто рожден для роли великого русского поэта, к счастью своему неподвластного советской цензуре! Стремительность его движений, ироничность взглядов и интонаций вкупе с недюжинным декламационным искусством (а мы жалуемся, что у нас Пушкина со сцены читать нынче некому...) и задают тон довлатовской истории, пропущенной через режиссерскую сень. Однако для героев спектакля и впрямь Пушкин скорее привычка, чем кумир или мерило, а вот Джо Дассен - это да... И вскользь оброненное Алихановым обещание стать востребованным и известным писателем материализуется в спектакле «в полный рост»: Пушкин - с иронией о времени и о себе, Довлатов - с иронией о времени, себе и Пушкине. Два великих рядом? Сенин, наверное, Довлатова очень любит.
Екатерина Омецинская
|
