Да, не повезло нам в этом году с погодой - усугубляет нашу питерскую депрессию. Может быть, как заметил один питерский актер, в генах любого петербуржца и есть Достоевский, Гоголь, Гаршин, то бишь «депрессивный ген», который мы так любим лелеять и холить, но все же так хочется позитивного. Свой рецепт предлагает актриса Театра имени Ленсовета Лариса ЛУППИАН.
- Увы, человек не всегда умеет прочувствовать те хорошие минуты в жизни, которые ему выпадают. А нужно уметь наслаждаться тем, что есть, что дано. Мне нравится такое отношение к жизни - позитивное.
- Но что делать, если все же одолевает депрессия? Особенно такая, «петербургская»?
- Думаю, нужно искусственно взращивать в себе что-то позитивное. И общаться только с теми людьми, которых любишь. И которым тебе хочется делать добро, а значит, от кого ты в ответ получишь добро.
- И все же, встаешь утром, смотришь в окно и понимаешь: тоска от этого серого неба, от проходящих мимо окон людей в сером...
- Хорошо, когда утром есть какое-то дело.
- Намек понятен - вся хандра от безделья... Кстати, вы же из прибалтов, да? Представляю, каково вам с нашей российской безалаберностью.
- Отец мой немец, а бабушка с отцовской стороны - эстонка. Мои предки, кстати, из Петербурга. Хотя я родилась в Ташкенте, и там мои бабушка с дедушкой познакомились и поженились. Но тем не менее фамилия Луппиан в записях церкви св.Екатерины на Васильевском острове сохранилась.
- А как же бабушка с дедушкой оказались в Ташкенте?
- Дедушка поехал туда на службу - он преподавал в военном училище. А бабушка приехала из Тарту вместе с семьей какого-то генерала, где она была гувернанткой. Интересно, что до отъезда ей цыганка нагадала, что там она встретит свою судьбу. Так и случилось - бабушка встретила моего деда.
- Немцы, эстонцы... У вас, верно, повышенное чувство ответственности.
- Чрезмерное. Невыносимая черта - я порой волнуюсь больше тех, кому бы надо было волноваться. Но я стараюсь все-таки сдерживаться.
- А как вы справляетесь с работниками коммунальных служб? Вообще с российским пофигизмом?
- Очень тяжело. И если есть возможность, стараюсь максимально себя ограничивать от подобных столкновений.
- Но если встречу с водопроводчиком можно переложить на домработницу, то справки-то всевозможные приходится собирать самой. Как находите общий язык?
- А я лаской всех беру. Если мне грубо отвечают, я сразу улыбаюсь.
- Завидую вашей выдержке. Значит, не считаете, что на хамство надо отвечать хамством?
- Нет. Если только уж очень плохое настроение могу взорваться. Но это бывает крайне редко. И это значит, что во мне самой что-то происходит. Напротив, я думаю, надо сбивать людей в противоположную сторону. Только так можно нормально сосуществовать.
В Америке только и слышно «хау а ю», повсюду улыбаются. Хотя, вероятно, думают Бог знает что. Но такая форма общения, в принципе, помогает позитивно жить. И в любом случае нашу нервную систему оберегает.
- Вернемся к вашей борьбе с депрессией.
- Конечно, самое большое счастье для артиста - это когда у него есть роль и он, наконец-то может ходить на репетиции. Когда артист жалуется, как он устал - это все кокетство. На самом деле, когда утром ты просыпаешься и осознаешь, что тебе надо идти в театр, это очень позитивно само по себе.
А вот если у тебя простой, по три, по четыре года ничего не репетируешь (как это случалось со мной) и тебе не надо никуда идти репетировать - вот тогда невероятно трудно было вытаскивать себя из постели. Вся жизнь превращается в бессмысленную текучку, борьбу с вялотекущим временем. И тогда приходится искать какие-то дополнительные допинги, которые помогут себя взбодрить.
- Ваш уход в семью, в воспитание детей - это было своего рода бегство? Или с детства мечталось о большой семье?
- Все сложней. Вы знаете, сознательно мне вообще никогда ничего не хотелось. Я как-то интуитивно выбирала тот путь, по которому шла. У меня никогда не было мечты о славе, или о большой семье. Я вообще по натуре не мечтатель. Но есть вещи, которые, наверное, посильнее мечт. Это то, что глубоко-глубоко в тебе заложено, то, что сам не можешь сформулировать, но что побуждает тебя к каким-то действиям. Думаю, вот это желание раствориться в своих детях - неосознанное к тому времени, когда я родила сына, - было чрезвычайно сильно во мне.
- Но дети вырастают и семья «осыпается».
- О, да, и я это пережила очень остро. Буквально в тот момент, когда мы принесли Сережу из роддома, по радио шла передача, в которой прозвучали такие слова: «Дети - это гости в вашем доме». Как?! Мне казалось, что вот этот комочек, который я уже так обожала - самый главный человек в моей жизни, и что я с ним навсегда, навечно. Услышав эти жестокие слова, я была потрясена, обескуражена, мне до слез хотелось спорить с этим ужасом. Но это был и момент прозрения. Я часто возвращалась к этой фразе. И она каким-то образом, наверное, подготовила меня хоть немного к тому, что случилось. А так и случилось - мой сын женился в 18 лет. И тогда меня как будто раздирали с ним по-кровавому, с корнем. Сейчас я смирилась с этим разрывом. Потом, мне все-таки было попроще - со мной оставалась дочка, Лиза. И все равно это было ужасно. Я не успела осознать его юность, прожить с ним его взросление.
И сейчас я готовлю себя к разрыву с дочкой. Конечно, я хочу, чтобы она была счастлива с другим, не со мной, не с папой, а с другим человеком, который ее бы полюбил, и с которым она будет строить свою жизнь.
Но все же своим материнством я насладилась. После той фразы я точно поняла, что должна это сделать. Сегодня ребенку год, завтра - пять, потом пятнадцать, и надо каждую минуту ценить, потому что это очень скоро закончится.
- Печальная истина.
- Другая истина в том, что самая тесная связь у женщины, как ни странно, со своим мужем.
Я знаю много бездетных пар, которые наидостойнейшим образом прожили свои жизни. Он поглощен своим делом и ею, а она - им. Он для нее все - и муж, и любовник, и ребенок, и друг. Нужно жить тем, что у тебя есть, иначе можно дойти до саморазрушения.
Важнее «ты и я», муж и жена. И друзья. И поэтому я уверена, что и в семье, и в дружбе надо очень многое прощать. Какие-то крупные предательства, да, прощать трудно, а по мелочам надо на многое закрывать глаза. Человек очень эгоистичен по своей природе. И в борьбе с собственным эгоизмом, мы иногда даем сбои - позавидуем кому-то, может быть, скажем лишнее за глаза. Надо уметь прощать такие мелочи. Я, единственно, ужасно не люблю, когда мне передают то, что сказали обо мне за глаза. Ну, сказали и сказали. Сегодня позавидовал, сказал какую-то гадость, а завтра у человека что-то поменялось, и он бы уже этого и не обронил. Ведь все течет, все меняется.
- А осадок останется - как в известном анекдоте...
- Ничего страшного нет в том, что люди любят друг о друге посплетничать. Да, нам хочется иногда «потрендеть», проявить свою проницательность по отношению друг к другу. Но это не значит, что эти люди тебе не дороги, что они тебе не интересны. Но все мы с недостатками, все далеко не идеалы. Просто надо манипулировать своими недостатками в позитивном плане. Только так и можно жить.
- Ужасно мрачная штука эта жизнь.
- Ужасно мрачная. Уже в самом рождении заложена трагедия. Страшно подумать, но когда мать рожает ребенка, она его уже обрекает на смерть. Это же чудовищно. И единственно, что способно компенсировать этот ужас, в котором мы живем, те моменты счастья в жизни, когда что-то получается. И конечно, самые счастливые люди те, которые довольствуются малым. Которым тепло, уютно, комфортно - и это уже счастье.
Но по идее все мы живем в каком-то вселенском аду, ожидая неизбежности конца. Просто мы как можем, отрешаемся от этих мыслей. А что касается меня, то я очень верю в реинкарнацию.
- Это бегство, уговоры самой себя или чутье?
- Если этого нет, то тогда это полная чушь, ахинея - вся наша жизнь. А я не верю, что может быть все так глупо и бессмысленно. Я уверена, что человеку дается этот отрезок жизни для самосовершенствования. И интеллектуального, и морального. И в дальнейшем наша душа - в которой, как в компьютерном файле, уже записано предыдущие наши проживания, и куда добавляется все хорошее и плохое, прожитое нынче, - получает следующее воплощение.
- Это вам подсказывает логика. А ощущения?
- Простой пример. Мы смотрим исторический фильм. Как мы чувствуем: фальшиво показан XVII век или нет. Мы чутьем чуем правдивость. Откуда в нас это есть? Мы же не жили в XVII веке.
Потом, известны же случаи, когда люди после каких-то аварий, катастроф начинали говорить на неведомых им языках, что вспоминать «из прежнего». Значит, какие-то сигналы нам подаются, что это есть, мы же не может от этого отмахиваться. Почему бы в это не верить?
Елена Боброва
