Как вы думаете, сколько лет актрисе, которую вы видите на снимке в роли восьмилетней Луизон, младшей дочери «мнимого больного» господина Аргана? Вы глубоко ошибаетесь. (Так мне кажется.) Поверьте, намного больше.
На одном из показов спектакля «Мнимый больной» Санкт-Петербургского театра имени Ленсовета во время антракта за кулисами состоялся такой разговор зрителей с актерами.
- Поздравляем! У вас в театре достойное пополнение.
- С чего вы взяли?
-А Луизон?! Эта актриса - находка! Молодая, пухленькая, многообещающая...
- Да это же Ира Балай!
Когда-то юная Ира Бурханова (Балай она по мужу) при поступлении в студию Ленинградского ТЮЗа пришла на консультацию к своему будущему учителю Леониду Федоровичу Макарьеву.
- Что бы вы хотели прочесть на экзамене?
- Отрывок из «Тома Сойера» Марка Твена. Ира знала, что тюзовским актрисам часто приходится играть пацанов.
- Похвально, похвально. - проговорил Леонид Федорович, довольно потирая руки. Девчушка, что перед ним, - типичная травести: невысокого росточка, лицо густо усыпано веснушками.
На втором туре Макарьев пожелал видеть приглянувшуюся абитуриентку в костюме мальчика. И не в каком-нибудь, а в костюме Нины Николаевны Казариновой. Надеть костюм прославленной травести, актрисы, которая не раз приводила в восторг Ирину, в другой ситуации, значило бы умереть от счастья. Когда же она предстала перед приёмной комиссией - в шортах до колен, в парике, из-под которого выпирали только круглые пунцовые щеки, - комиссия - почти в полном составе, чуть не умерла от хохота.
Ира заплакала. Да, правы те абитуриенточки со смазливыми личиками, не видевшие в ней соперницы, удивлявшиеся:
- Куда тебе, дурнушке, в актрисы-то! Макарьев, вмиг помрачневший, растерянно (маху дал в прогнозе!), выпроводил ее из зала:
- Чего уж, иди... иди переоденься... в девочку.
Ира переоделась в девочку... И обнаружила свою фамилию среди допущенных к третьему туру.
По окончании студии Ирину Бурханову распределили в Театр имени Ленсовета. И сразу главная роль - Марфинька в "Опасном возрасте» С.Нариньяни. После «Острова Афродиты» А.Парниса дважды звали в БДТ. Порывалась перейти. Еще неясно было, что из себя как режиссер представляет недавно назначенный худруком Игорь Владимиров, а Георгий Товстоногов уже гремел. Владимиров не отпускал, буквально засыпал ролями. Удачным был и кинодебют. Посыпались предложения. Приходилось отказываться - из-за занятости в театре.
Пришла пора возрастных ролей. Жена Петренко - «Зинуля» А.Гельмана, мать Юры - «Песнь о городе» по «Блокадной книге» А.Адамовича и Д.Гранина, Юлия, мать Фронды - «Западня» Т.Ружевича, кухарка Матрена - «Таланты и поклонники» А.Островского. Из общего ряда какое-то время еще выпадала Астрид,
«обыкновенная девочка» из «Малыша и Карлсонна» А.Линдгрен. Но вскоре и она перешла к более юным исполнительницам. И лишь однажды на один вечер вернулась к Ирине Балай. В юбилейном спектакле, посвященном 30-летию постановки, были заняты представители разновременных составов.
И вдруг, словно гром среди ясного неба, режиссер Геннадий Тростянецкий с его безумным предложением Ирине Балай сыграть Луизон.
- Едва оправившись от шока, я взмолилась: «Геннадий Рафаилович, я сыграла у вас в «Цинковых мальчиках», вы же сами говорили, что остались довольны моей работой, что я - трагическая актриса». Тростянецкий был неумолим. Я побежала к нынешнему худруку театра Владиславу Пази: «Владислав Борисович! Да что же это такое!.. В истории театра, наверное, не было, чтобы актриса моих лет играла ребенка!..» Пази был невозмутим: «Ирина Андреевна, раз режиссер в вас видит Луизон. надо попробовать».
Мне было интересно выслушать и суждения режиссера. Я позвонил Геннадию Тростянецкому.
- Когда я ставлю Мольера, я всегда ищу какую-то игровую форму. Максимальным выражением формы мне кажется гротеск. В «Мнимом больном» есть сцена: крошка Луизон признается папаше, что видела в комнате старшей сестры ее возлюбленного, Я понимал: здесь нужен какой-то парадокс, И тогда меня осенило: Ира Балай может очень здорово сыграть Луизон. Ира - одаренный и чуткий человек. К тому же во время нашей первой совместной работы она мне сказала: «С тобой я готова в огонь и в воду!» А это уже больше пятидесяти процентов успеха. Других кандидатур на роль Луизон у меня не было. В самой же идее ничего необычного нет. В театре если не закономерна, то допустима дистанция между персонажем и исполнителем: мужчина играет женщину, молодой играет старика.
С Ириной Балай мы беседовали перед началом спектакля. Разговор получился увлекательным и потому затянулся. Мне показалось, что я задерживаю актрису. Ей нужно идти, у неё такой сложный грим.
- Нет, нет, что вы! Луизон я играю почти без грима! Только гипертрофированные веснушки. Платьице, бантик...
Пятнадцатиминутной шедевр Ирины Балай не остался незамеченным и театральной критикой. Процитирую некоторые публикации.
«В спектакле есть сцена, когорая становится неким моментом истины для ксмедии и доказывает меру художественной творческой "хватки режиссера Г. Тростянецкого ( и актрисы, ведущей эту сцену с бесстрашием истинного таланта). Сцена одновременно лирична и комична. Актриса И. Балай играет в чисто гротескном ключе. Это бурлеск.!..»
«Малышка Луизон, может быть, самая дерзкая выходка режиссера и актрисы...»
«Однако и сам Станиславский, думается, поберег бы свое «не верю» для другого раза..»
Буду в разумных пределах откровенен и я. Возраст женщины - тайна великая. А посему позволю себе разве что подсказку уважаемому читателю: в этом году актриса Театра имени Ленсовета Ирина Балай открыла свой сорок второй театральный сезон.
Владимир ЖЕЛТОВ