Тридцать лет назад Галина Николаевна Субботина стала ленинградкой. 13 февраля у актрисы Театра имени Ленсовета - юбилей. За годы работы на сцене сыграно множество замечательных ролей в пьесах Островского, Вампилова, Галина, Бергмана, Гольдони, Шницлера, Моэма. Сегодня актриса блистает в спектаклях «Самодуры», «Владимирская площадь», «Фокусник из Люблина», «Сирена и Виктория». Юбилейные дни - прекрасный повод для обстоятельной беседы.
Кор. Как Вы появились в Ленинграде?
- У моей семьи петербургские корни. Прадед был богатым человеком, имел магазины, золотишко, и в 1918 году попал под красный террор. Прабабушка, спасая детей и себя, уехала подальше, в Рыбинск, где у них был дом. Там я и родилась, успела застать в живых прабабушку. Но через полтора года семья перебралась в Самару, моё детство и школьные годы прошли в этом замечательном волжском городе.
Кор. Когда же созрело решение идти в артистки?
- Я была скромной, даже стеснительной девочкой. И никогда о сценической карьере не думала. Я пела в хоре, занималась музыкой, окончила музыкальную школу по классу баяна.
- Необычный инструмент для девочки...
Кор. У семьи на фортепиано средств не было. Мама предлагала мне скрипку, но я у подружки услышала, как звучит баян, он мне напомнил орган по красоте и дыханию, и я выбрала его. А ещё я любила танцевать, хорошо читала стихи. Однажды мне учительница посоветовала пойти на конкурс чтецов. И я дошла до финала, который был на местной студии телевидения, транслировался на всю Самару. И мне вручили «Приз зрительских симпатий». Одна из артисток местного драматического театра позвонила и сказала, что тебе, девочка, нужно обязательно поступать в театральный, но только не здесь, а в Москве или Ленинграде. Пока я доучивалась в школе, успела поиграть в телевизионном театре-студии «Товарищ», стала местной достопримечательностью. Попробовала себя и в художественной самодеятельности, первой ролью стала Зербинетта из «Плутней Скапена» Мольера. Короче говоря, к окончанию школы за мной прочно закрепилось прозвище «артистка».
Кор. С таким «профессиональным» багажом поступили сразу?
- А вот и нет. Первый год поступала в Москве, срезалась на третьем туре, вернулась в Самару, год отработала чертёжницей-конструктором. Снова приехала в Москву, в ГИТИС, могла оказаться на курсе Андрея Гончарова. Курировали меня Костолевский, Фатюшин. Но - не судьба. Опять провалилась, и в Щепкинском - тоже. И вот тогда только ринулась в Ленинград, где туры были в тот год позже, и уже без всяких проблем, как опытная абитуриентка, поступила на курс Игоря Петровича Владимирова. Было это в 1974 году.
Кор. Вы знали, кто такой Владимиров, что такое Театр имени Ленсовета?
- Я в Ленинграде никогда до того времени не была. Владимирова знала, как актёра кино, что-то слышала о блестящей ленинградской актрисе Алисе Фрейндлих. Кто такой Боярский, никто толком не знал. Ведь на экранах не было ещё в то время ни «Мушкетёров», ни «Служебного романа».
Кор. Как я помню, на курсе Вы были одной из самых заметных студенток, и звали Вас тогда Галина Горшкова?
- Да, я себя ярко проявила и получила после окончания приглашение в труппу Театра Ленсовета. Со мной вместе остались тогда в театре Евгений Баранов, Евгений Филатов, Андрей Данилов (безвременно умерший совсем молодым на гастролях в Польше), Татьяна Голодович (ныне - знаменитый руководитель детского театра-студии «Фортэ»). Но в то время я успела сыграть очень мало, потому что вышла замуж и сразу забеременела. Помню, роль школьницы в спектакле «Свободная тема» выпускала почти на сносях, - как ни странно, Владимиров этого не заметил. И страшно рассердился, обиделся, что не предупредила его о своём «интересном положении». Когда вышла из декретного отпуска, мне объявили, чтоя в Театре имени Ленсовета больше не работаю, а работаю в Молодёжном театре на Фонтанке.
Кор. Это как же так?
- Была такая страничка в истории Театра Ленсовета, когда Молодёжный театр на Малой сцене, открытый в 1974 под первый актёрский выпуск Владимирова, расформировали и штат передали вновь организованному Молодёжному театру под руководством Владимира Малыщицкого. Теоретически вся труппа ленсоветовского Молодёжного театра - Луппиан, Мигицко, Матвеев, Леваков, Мельникова и прочие - должны были уйти туда. Но Игорь Петрович, конечно же, никому их не отдал и перевёл в основную труппу. Так вот, пока я рожала и кормила, меня перевели в труппу нового Молодёжного театра. «Без меня меня женили», как говорится. Разумеется, я формально могла «качать права», юридически всё это было весьма сомнительно, но я подумала - что толку, если я насильственным путём останусь у Владимирова? Ясно, что ничего играть не буду, а буду в «ссылке». И я пошла работать по новому адресу, оказавшись единственной актрисой, доставшейся Малышицкому «в нагрузку» от ленсоветовцев.
Кор. Расстроились очень?
- Не успела. Потому что снова собралась рожать. К тому же от Владимирова через некоторое время позвонили, - сказали, чтобы возвращалась да ещё уговорила перейти Нину Усатову. Но я снова родила, и время ушло. В результате в Молодёжном театре я отслужила 12 лет.
Кор. Самые любимые спектакли того периода?
- «Звучала музыка в саду», «Утиная охота», где я играла Веру. Но, честно говоря, ни Малышицкий, ни Ефим Михайлович Падве меня в центре своих замыслов никогда не видели. Я тосковала по Театру Ленсовета, по его праздничной атмосфере, по прекрасным артистам.
Кор. Получается, что никакой удовлетворённости, чувства, что занимаешься своим делом, в Молодёжном театре не было?
- Я смотрела на работы коллег, очень часто понимала, - вот она, моя роль, я знаю, как это надо играть, я смогла бы! Но играли другие. Я была всё время в режиме ожидания. И дождалась в результате своего режиссёра - Татьяну Казакову, которой очень благодарна. Она первая разглядела во мне талант. В «Смиренном кладбище» Каледина я сыграла острую, сильную, глубокую роль алкоголички. Начали мы репетировать «Супружескую жизнь» Бергмана, партнёром моим был Андрей Ургант. Работа шла к премьере, но у меня возникли проблемы со здоровьем. Пока я их решала, Татьяна Сергеевна перешла в Театр имени Ленинского Комсомола, ныне «Балтийский дом». И наша совместная работа над Бергманом возобновилась уже там. Андрей Ургант из спектакля ушёл, начались пробы с другими партнёрами, спектакль так и не вышел. Казакова же пришла работать к Владимирову. И предложила ему вернуть меня в родные стены. Владимиров обрадовался и встретил меня словами: «Где же ты столько лет пропадала?»
Кор. У вас есть ощущение, что 12 лет вне Театра имени Ленсовета - в каком-то смысле пропавшие годы?
- Конечно! По большому счёту для актёрской карьеры - потерянное время. Судьба так устроила, что это время было потрачено на рождение детей, борьбу с болячками и встречу с Валерием Кухарешиным, который стал моим вторым мужем. Когда начинался наш роман, мы оба были не свободны, и много сил было потрачено на освобождение от предыдущих уз. Первый муж у меня был человек деловой, богатый и своеобразный, мастер спорта по спортивной гимнастике, работал в цирке, успел побывать валютчиком и фарцовщиком. Когда он приходил в театр и просил позвать меня, а ему отвечали, что жена на сцене, он возмущался: «Муж требует жену, а она на сцене! Срочно давайте её сюда!» Властный был человек, поэтому расходились мы тяжело.
Кор. Сколько было детям, когда Вы соединили жизнь с Кухарешиным?
- Маше было 4, Володе - 5. Валеру они сразу стали звать папой, и воспринимают его, как родного отца. Он оказался чудесным, заботливым, терпеливым родителем.
Кор. Как Вы с мужем решаете проблему «двух медведей в одной берлоге»? Профессиональная ревность, споры, ссоры бывают?
- Никогда. Мы умеем радоваться успехам друг друга. Обсуждаем роли вместе, советуемся.
Практически всегда получается, что я его критикую, а он меня хвалит. Он вообще ко мне, как актрисе, относится серьёзно, считает, что я во многом не раскрыта, могу гораздо больше. А на мои замечания он никогда не обижается, даже на самые острые. Считает, что они ему полезны. Требует с жены профессиональную правду.
Кор. После возвращения в ленсоветовскую труппу у Вас определилась чёткая, как это принято называть, актёрская тема. Главная изменница всех времён и народов Клитемнестра в «Электре», фривольная вертихвостка Феличе в «Самодурах», свободная в проявлениях своих чувств Актриса в «Карусели по г-ну Фрейду», разбитная разлучница Евгения в «На бойком месте», аморальная Зевтл в «Фокуснике из Люблина», содержательница публичного дома Бубнова во «Владимирской площади», - все они обманщицы и греховодницы. Не хочется ли свернуть куда-нибудь в сторону с этой проторенной дорожки?
- Да уж, подмоченная у меня репутация! Наверное, мне дают такие роли, потому что однажды, смею надеяться, у меня такая дамочка хорошо получилась. Но ведь эти женщины не просто развратные грешницы, - они очень сильные, страстные натуры, способные изменить ситуацию, перевернуть сюжет, создать новую реальность. И все - разные, у каждой свои причины и резоны для таких характеров. Были у меня и другие героини - в спектакле Клима «Близится век золотой» по Моэму и в «Трудных людях».
Кор. Вы же не играли в спектакле Казаковой «Трудные люди»...
- Спектакль репетировался в Театре имени Ленсовета, мы показали комнатный прогон. Потом Татьяна Сергеевна перешла в Театр Комедии, и там уже из первоначального проекта оказались только Семён Стругачёв и Евгений Баранов. Я сегодня тоскую по таким ролям, - спокойным, мягким в проявлениях чувств героиням. Хотя, видимо, сильная натура всё равно будет проступать. Хотела бы сыграть объёмный характер, - Вассу Железнову, например. Или что-то тёмное, мрачное, страстное, шекспировское.
Кор. В какие режиссёрские руки Вы мечтали бы попасть?
- С удовольствием встретилась бы снова с Татьяной Казаковой и Климом. С Юрием Бутусовым было бы интересно, конечно. Хотя, судя по его спектаклям, женские образы ему не слишком удаются. Режиссёрские задачи он решает через мужчин. Когда Геннадий Тростянецкий ставил у нас спектакль «Если проживу лето...» по книге Светланы Алексиевич «Цинковые мальчики» о войне в Афганистане, он меня приглашал участвовать. Но тогда мой сын Володя был как раз призывного возраста, и я побоялась накликать, накаркать участием в этом спектакле беду на него. Тростянецкий, по-моему, обиделся на меня за отказ. Во всяком случае, в «Мнимого больного» Мольера потом не взял, хотя мне там вполне нашлось бы местечко. В руках Григория Дитятковского хотелось бы побывать. Вообще хотелось бы чего-то совершенно неожиданного, нового, чего никогда не делала. Ошибаться и искать. Даже с риском провалиться. Попробовать сыграть главную роль, чтобы держать спектакль. Хотелось бы наконец-то понадобиться Владиславу Пази для крупной работы.
Кор. У Вас с Валерием Кухарешиным четверо детей на двоих. Кто-нибудь из них решился пойти в артисты?
- Валерин сын Кондрат проучился год в нашей Академии театральной на курсе Сергея Паршина, но не сложилось. Дочь Лиза работает главным администратором в московском театре им.Маяковского, образование экономическое получила в ГИТИСе. Моя дочь Маша оказалась склонной к художественному образованию, прекрасно рисует, училась на художника-модельера, но рано вышла замуж за канадского шведа, уехала в Канаду, там родила, а теперь, когда сын подрос, станет учиться на художника там. Мой сын Володя - весь в компьютерах, программах, сайтах, файлах и прочем. Я смотрю на канадского внука Никиту - и вижу в нём артиста. Поживём - увидим.
Беседу вела Вера Николаева
