Юрий Бутусов обычно по мелочам не разменивается и ставит исключительно классиков - от Шекспира, Гоголя и Чехова до Брехта и Беккета. И в его интерпретации классики эти становятся настолько современны, что неподготовленный зритель сразу может и не догадаться, из-под чьего пера вышла история, которую он видит на сцене. Так что к спектаклям Бутусова надо готовиться. Но даже прочитав первоисточники, ознакомившись с историей театра и критическими статьями, можно растеряться - настолько сложносочиненные постановки выдает мастер. Постановки, в которые надо погружаться как в сон, отключаясь от реальной жизни, - и тогда придет к вам то зрительское счастье, ради которого люди и ходят в театр.
В первую очередь - Чехов
На этот раз счастье может накрыть тех, кто придет в Театр им. Ленсовета на новый спектакль Бутусова «Дядя Ваня». Правда, поклонников творчества этого режиссера может ждать и некоторое разочарование - не будет шестичасового действия, длинных, вытекающих один из другого музыкально-пластических этюдов, дождя, снега и прочих природных явлений, которые так часто играют в бутусовских спектаклях важную роль. В «Дяде Ване» Бутусов неожиданно ударился в минимализм - по его меркам: всего три часа с антрактом и скромная бело-черная сценическая коробка, «интерьер» которой сочинил художник Александр Шишкин. Похоже, что режиссер придумал игру на сопротивление, сломав собственные творческие стереотипы. До конца, конечно, не сломал, но несколько изменил - это точно.
Зато чего будет в спектакле с избытком - так это собственно чеховского текста (хотя вряд ли его может быть «избыток»). Но в «Дяде Ване» он зазвучал предельно четко и ясно, не загроможденный сложными техническими наворотами. Хотя, конечно же, всякие характерные для Бутусова постановочные фокусы будут - куда ж без них. Но упор на то, что это в первую очередь Чехов, будет сделан однозначно.
Театр, начинающийся с программки
А начнется театр Бутусова не с вешалки, а с программки. На ней, как ни странно, Достоевский. И еще Шопенгауэр. Но если Достоевского все удивленно узнают, лихорадочно вспоминая, не он ли вдруг написал «Дядю Ваню», то с Шопенгауэром сложнее - в школьных кабинетах литературы его портрет не висел. Так что идентифицировать Шопенгауэра могут единицы, остальные сделают соответствующий вывод только после того, как ознакомятся с эпиграфом: «Из меня мог бы выйти Шопенгауэр, Достоевский…» Это сказал чеховский герой дядя Ваня, он же Иван Петрович Войницкий, жизнь которого не удалась.
Играет его Александр Новиков - и это не просто актерская удача, это подвиг. Не отказавшись от своего острохарактерного амплуа, Новиков при этом умудряется взять такие трагедийные вершины, что только диву даешься. Его Войницкий иногда клоун, иногда юродивый, иногда философ, иногда просто маленький несчастный человек - горбатый, в сером костюмчике, обсыпанном то ли пылью, то ли гримом, он скачет по сцене как будто в припадке. Руки-ноги выворачиваются, голос срывается. Не удалась жизнь, не удалась. Достоевским мог бы быть, а вместо этого всю жизнь занимался каким-то рутинным трудом, торговлей, копейку зарабатывал, чтобы отдать долги за поместье. А тут еще и подтверждение прибыло его полного жизненного краха - приехал муж его покойной сестры, профессор Серебряков, которого Войницкий всю жизнь «спонсировал», а тот оказался ничтожеством. Но с амбициями. Патриарх театра Сергей Мигицко, хоть и играет старика, делает это с молодым азартом. Остается только восхищаться, что актер, столько лет выходящий на сцену, причем на одну и ту же, сохранил такой кураж. Капризничает его Серебряков, кривляется, играет на воображаемом саксофоне, не понимая, что такого страшного он предложил - подумаешь, продать имение. Куда денутся его обитатели, те, кто живет за белыми дверями с надписями «Соня», «Няня», «Маман», его не слишком волнует.
Кстати, часть из этих обитателей, которые у Чехова были вполне реальны, в спектакле так и останутся за дверями - ни маман, ни няня не появятся. Зато весь спектакль на сцене будет Телегин, по Чехову - второстепенный персонаж, по Бутусову - один из главных. И это будет трехчасовая «ломка» - духовная и физическая. Сергею Перегудову, играющему Телегина, досталась сложная роль - не только показать душевные страдания своего героя, но и их физическое воплощение. Его Телегин то корчится на полу, то лезет на стены - три часа непрекращающегося страдания.
Несчастье в стиле «болеро»
В пьесе вообще нет счастливых людей. Вот и доктор Астров всё страдает по поводу вырубленных лесов, по поводу умерших больных, просто страдает - и это еще одна роль «на сопротивление». В данном случае Евгений Филатов тоже сопротивляется устоявшемуся амплуа - этого актера прекрасно можно представить в роли Карлсона, а здесь ему надо играть рокового мужчину. Глядя на то, как он с этим блестяще справляется, еще раз убеждаешься, что внешность у рокового мужчины может быть абсолютно любой. Главное ведь харизма, внутренняя сила, холодность, в конце концов. Вот и тают от равнодушия Астрова женщины - жена профессора Елена Андреевна (Наталья Шамина) и дочь Соня (Ольга Муравицкая). Он полюбит одну, не заметит другую, но результат для всех будет одинаков - беспросветное несчастье. Оно будет принимать в спектакле разные формы - фарса, абсурда, циркового представления, классической драмы. Несчастье ведь, как сказал не Чехов, другой классик, может быть разным. И музыка у каждого несчастья своя. Иногда это может быть, как у Бутусова, и «Бесаме мучо». Чем не вариант - страдания в стиле «болеро»?
И вот под это болеро Соня возьмет топор и сломает все белые стены. На развалины выйдут чеховские персонажи, одетые как обычные современные люди, и прозвучат вечные слова про то, что когда-нибудь мы увидим небо в алмазах. Только, похоже, им уже никто не верит.
Ну а после всех увиденных несчастий - про зрительское счастье, о котором говорилось вначале. Оно все-таки тоже не всегда одинаковое. Вот и на примере бутусовского «Дяди Вани» одни зрители наконец-то поймут, как остросовременно может звучать классика без ущерба для самой классики. Другие - что петербургский театр скорее жив, чем, как считают многие, мертв. Ну а все вместе увидят, как должны играть большие актеры. Так что спектакль стоит в обязательном порядке показывать студентам театральных вузов - пусть равняются.
Анна ВЕТЛИНСКАЯ
