Накануне юбилея великого классика на малой сцене Государственного академического театра им. Ленсовета состоялась очередная премьера – спектакль «Шутки Достоевского» в постановке Марии Романовой.
Театр нынче многообразен и жадно прибирает себе жанры и формы, свойственные иным видам искусства. Так, художественное чтение, характерное в ХХ веке эстраде, нежели театру, ныне утвердилось на сценах города в виде театрализованных читок. Спрос носит двусторонний характер: голод по общению с качественными текстами испытывает не только определенная часть зрителей, но и сами актеры. И голода этого не устраняет сегодня ни современная драматургия, редко страдающая приличным слогом и высоким стилем, ни новомодная режиссура, часто отбирающая «лишние слова» у артистов или переводящая текст в экшен или символику.
Вот и «Шутки Достоевского» – театрализация текста двух произведений классика, каждому из которых отведено по акту. «Чужая жена и муж под кроватью», а также «Скверный анекдот» исполняются квартетом артистов, состоящим из Сергея Мигицко, Евгения Филатова, Надежды Федотовой и Александра Крымова. Чтение с листа тут – прием, с одной стороны, явно сокративший сроки выпуска спектакля (в текущем сезоне театр им. Ленсовета продолжает регулярно «выстреливать» премьерами), с другой – расширивший возможности режиссуры и давший импровизационную свободу актерам. Листы, с которых актеры зачитывают текст, здесь не только гарантия «синицы в руках», но и участники действия, в нужный момент разлетающиеся по сценической площадке…
Даже с учетом нехитрого оформления (четыре разномастных стула, несколько бутылок и отрезов ткани, скромные костюмы «в эпоху», видеопроекция на заднике) постановка Романовой очень «петербургская» (художник Мария Брянцева). Начиная от дореволюционной панорамы города, плавной волной сепии текущей на заднике малой сцены театра им. Ленсовета, до изящной вычурности поз артистов, замирающих на ее фоне в начале каждого действия, все – со вкусом, соразмерно, и ритмично. Спектакль прост, легок в восприятии и дарит зрителю открытие раннего Достоевского, отличного от стереотипного представления об обязательных для автора глубине, страданиях, жертвенности, «слезах ребенка» и прочих шаблонах, обеспеченных соотечественникам школьной программой.
Водевильная история ревнивца Ивана Андреевича, попавшего в результате своих «расследований» в нелепую ситуацию пряток под кроватью чужой жены, в спектакле усечена. Но остается внятной и забавной благодаря неистощимому комическому таланту Филатова, играющего роль подозрительного мужа, и Мигицко, создающего образ глуповатого и глуховатого старика, под супружеским ложем которого герой оказался в паре с потенциальным любовником жены хозяина дома. Александр Крымов в роли последнего не уступает звездам театра им. Ленсовета, а Надежда Федотова виртуозно разыгрывает эмоции, находчивость и актерские таланты юной супруги старца, изобретательной кокетки. Отметить надо и работу художника по свету Андрея Лебедя, благодаря которой четко разграничиваются сцены «на кровати» и «под кроватью», что важно с учетом того, что «география» дуэтов разыгрывающих их, весьма условна.
«Скверный анекдот» и вовсе заставляет зрительный зал заходиться хохотом при виде молодого генерала Ивана Ильича (Мигицко), перебравшего сначала на дружеской вечеринке, а затем из тщеславия отправившегося на свадьбу к своему подчиненному Пселдонимову (Крымов) и изрядно там оконфузившегося. Однако в «Анекдоте» наравне со смешным режиссер выделяет и грустно-философский компонент: времена меняются, а люди в Отечестве остаются все теми же. С такими каши-то не сваришь.
Екатерина Омецинская