Михаил Боярский рассказал "Известиям" о своих желаниях
26 декабря исполняется 60 лет главному российскому мушкетеру. Накануне юбилея заслуженный Д"Артаньян, народный артист России Михаил Боярский дал интервью обозревателю "Известий".
- Михаил Сергеевич, роль, которая окончательно влюбила в вас женщин, устоявших перед Теодоро в "Собаке на сене", предлагалась Александру Абдулову?
- Не только ему. Многих пробовали. Поначалу Д"Артаньяна должен был сыграть Высоцкий. Но у него то ли не было времени, то ли он во Франции был, то ли просто отказался... Последняя версия - сказал, будто слишком стар для Д"Артаньяна. Вот тут-то и начался переполох.
- Но вам предлагали роль Рошфора?
- Да не пошел бы я никогда на Рошфора, у меня столько работы было в театре! Это сейчас Георгий Эмильевич (режиссер "Трех мушкетеров" Юнгвальд-Хилькевич. - "Известия") говорит, что я мог любого сыграть, но это ерунда. Он тогда прислал мне на выбор: Рошфора, Атоса и Арамиса. Совершенно разные характеры. Я понял, что у него с подбором актеров проблема, и никуда не поехал. Но потом пришла телеграмма: приезжай пробоваться на Д"Артаньяна. Дюма я любил, сразу полетел в Одессу. Попробовался - и забыл. А потом вновь телеграмма: "Поздравляем, вы утверждены".
- В жизни Д"Артаньян и три мушкетера тоже были друзьями?
- Да, у нас сложились очень теплые отношения. И с Валей Смирнитским, и с Игорем Старыгиным, и с Веней Смеховым. И с Владимиром Яковлевичем Балоном, мастером спорта по фехтованию, который нас сплачивал. Но когда ушел Игорь, сказка закончилась. Нам как будто отсекли часть общего тела Я не сравниваю с группой "Битлз", но для нас это так же чудовищно, как убийство Джона Леннона. Раз - и все. Да, они были каждый сам по себе. И мы были - каждый сам по себе. Но всегда знали, что в любой момент можем собраться вместе. Нас довольно часто эксплуатировали на всяких "Огоньках", но нам это доставляло удовольствие. Мы же все разные! Веня дружит с авторучкой. Валя - холеный, барин, умеет рассказывать истории всякие. Игорь - потаенный, скромный. Был...
- У вас на стене знаменитый плакат с автографом Маккартни. Он ведь тоже просил у вас автограф?
- Просто он человек с юмором. Приезжал в Петербург. В Консерваторию, где он и Хизер встречались с ректором и Валентиной Ивановной Матвиенко, попасть было невозможно. А я прорвался. Вот он и засмеялся: "Ну, если ты такой крутой - дай автограф!" Я был настолько потрясен - как в тумане все было. Потом только вспоминал: боже, я разговаривал с Маккартни, он мне руку жал! Я не знаю, к кому его приравнять. Величайшая личность на земном шаре. После этой встречи мне уже важна только встреча с Богом. А может, он и есть Бог?
- Интересно: о своем кумире говорит человек, который сам кумир чуть не для целой страны...
- Да не считаю я себя кумиром. А он земной шар перевернул.
- Это правда, что музыке вы обязаны своей актерской судьбой? Когда-то Игорь Владимиров взял вас в театр только потому, что на просмотре вы сыграли Второй концерт Рахманинова?
- Я играл фрагменты. А еще Баха, Листа... То, что готовил для поступления в консерваторию. Но, конечно, в театр он меня взял не из-за этого. Как артист я на него сумасшедшего впечатления не произвел. Мне повезло: один из актеров уходил в армию, а его роль предполагала игру на гитаре. А я еще и "Бременских музыкантов" спел, на гитаре сыграл, и тут Владимиров: "О! Это то, что нужно!" В "Ленсовете" тогда была поющая актриса - звезда Петербурга Алиса Фрейндлих. И Алексей Петренко был поющий, и Анатолий Равикович, и многие другие.
- В кино "синтетический" талант еще более заметен?
- Кино для меня в те времена было третьестепенным ремеслом. Все, что кормило артистов, называлось халтурой. Были театры, где актерам вообще запрещали сниматься. Исключением был БДТ: его артисты снимались и пользовались привилегиями, под их съемки верстали репертуар в театре. У Владимирова это не приветствовалось.
- "Соломенная шляпка", "Звезда пленительного счастья", "Старший сын"... Всё это - без разрешения?
- Да. "Старший сын" до сих пор смотрится с удовольствием. Но тогда мне повезло - я служил в армии. И в увольнении, вместо того чтобы водку с ребятами пить, пошел на "Ленфильм". Там меня увидели: "О! Ты когда на дембель? Весной? Так мы как раз запускаемся!". Я попробовался, меня утвердили. Фильм снимался в Ленинграде, я отдал в съемочную группу свое расписание в театре, и все устроилось. Ведь Владимиров, как правило, не запрещал сниматься, он просто писал на сценарии: "В свободное от работы время". Кстати, такая надпись была у меня и на сценарии "Трех мушкетеров". Вообще, Бог меня не обидел репертуаром: ни коммунистов, ни партийных деятелей...
- И не предлагали?
- Да куда - с моим лицом? Разве только Дзержинского, но это место плотно занимал Козаков. Так что "лениниана" мимо меня промахнула. Была попытка пригласить меня на роль Кржижановского. Брови даже сделали. Но я все как-то неправильно смотрел на Ленина - не так, как нужно было режиссеру. До сих пор не знаю, как на Ленина надо было смотреть.
- Где-то я читала, что на съемках "Трех мушкетеров" вы загнали трех лошадей...
- Я про себя тоже много чего читал. Бог знает, что пишут! Теперь я не читаю газет до обеда, как профессор Преображенский, а после обеда - как Боярский.
- У своих детей вы чему-то учитесь?
- Умению отказывать. Заниматься только тем, чем тебе хочется. Я у родителей научился пунктуальности, точности, считал, что интервью, фотографии - все это входит в мои обязанности, отвечал на все звонки... А вот у детей совсем другое отношение. Они существуют только в своей профессии. Не знакомятся с лишними людьми. В сегодняшнем мире это очень правильное существование. Я еще по старинке существую. Только песни перестал записывать.
- Почему?
- А вы посмотрите! (Достает из шкафа башню компакт-дисков, многие не распечатаны.) За них я не получил ни копейки. Все - пиратские. И в каждом городе свой вариант.
- Не пробовали в суд подать?
- Да господь с вами! Я человек щедрый. К пиратам отношусь как к клопам, которые тоже должны чем-то питаться...
- Чем вы сейчас заняты?
- : Играем два спектакля: "Интимная жизнь" и "Смешанные чувства". Предлагают какие-то телевизионные проекты, но я не соглашаюсь.
- Сериалы?
- Не только. В качестве ведущего, допустим. Или в жюри каких-то конкурсов... Меня это не интересует.
- А что интересует?
- Сейчас ничего, к сожалению. И это главное, чего я себе желаю: чтобы у меня появились желания.
- Ну, а футбол? Вас знают как страстного болельщика.
- Я нормальный питерский болельщик "Зенита", для которого футбол является определенной частью жизни. Но не фанат, раскрашивать лицо под индейца и выбегать с криками на поле.
- Однако "зенитовский" шарфик прочно приклеился к вашему образу. После того как "Зенит" победил в чемпионате страны, вы обещали носить его год. И честно носили?
- И не год, а уже три! Теперь, когда меня пародируют, то обязательно: шляпа, очки, синий шарф. Попробуй без него: обязательно кто-то спросит: где шарф? А знаете, как приятно приезжать в Москву в синем шарфике? Ни один московский артист не приедет в Питер в красном "спартаковском".
- Что вы еще любите?
- Курить. Одиночество люблю. Хорошие книги. Люблю посидеть с друзьями. Дети. Внучки. Природа. Отсутствие цивилизации. Умные люди. Самое большое удовольствие - разговор с умным человеком. Общение - это вообще самое дорогое. Ну, и общение с Богом - у кого получается...
Ирина Тумакова