Мы встретились в гримерке Театра Ленсовета. Актриса пришла ровно в назначенное время: «Я перфекционист, не люблю все делать в спешке», – строго предупредила она и вдруг широко улыбнулась. Вот он, тот самый петербургский характер, в котором энергия и страсть изящно переплетены с интеллигентностью, особым достоинством и живостью ума.
Косметический детокс
– Анна, как зритель вы отдаете предпочтение фильмам или сериалам?
– Главное, чтобы это был качественный продукт. Я снимаюсь довольно много, в год выходит две-три картины. Но сериалы со своим участием не отслеживаю, к ним у меня сдержанное отношение.
– Сегодня мы переживаем настоящий сериальный бум. Успели посмотреть «Слово пацана»?
– Нет, но я понимаю, почему он вызвал такой резонанс. Режиссер Жора КРЫЖОВНИКОВ – серьезный профессионал, талантливый, с потрясающим чувством юмора, я его очень люблю. Ваня ЯНКОВСКИЙ –прекрасный актер, которого я знаю по «Студии театрального искусства» Сергея ЖЕНОВАЧА. Сериал у всех на слуху, что бывает редко. Но я хочу посмотреть его спокойно, без суеты, вспомнить конец восьмидесятых: время было тяжелое, но в молодости все воспринимается иначе.
– Как думаете, почему сегодня так много проектов о девяностых?
– Это был поворотный момент в истории нашей страны. Многое переоценивается, люди пытаются понять, где же была та самая точка невозврата.
– А какая эпоха близка лично вам?
– Серебряный век. Я люблю мемуары, дома у нас огромная библиотека с камином. Покупаю бумажные книги, к электронным так и не привыкла.
– Анна, 13 марта вы выйдете на сцену в спектакле «Бешеные деньги». Не ошибусь, если предположу, что это произведение Островского – знаковое для Театра имени Ленсовета.
– Именно этой пьесой открылся театр в 1933 году, тогда он назывался «Новый театр». А для меня Островский – особенный драматург. Когда-то я играла Негину в «Талантах и поклонниках», Мамаеву в комедии «На всякого мудреца довольно простоты» и вот сейчас – Надежду Антоновну Чебоксарову…
Мечта о жареной картошке
– Как отдыхаете после спектакля?
– Он поздно заканчивается, поэтому травяной чаек - и в постель. Но перед сном обязательно почитать.
– Многие актрисы стараются не использовать косметику в обычной жизни, чтобы поберечь кожу и волосы.
– Нагрузка действительно огромная. Я тоже не крашусь, если есть такая возможность. Косметический детокс!
– У вас есть дача?
– Да, дом в ста километрах от Петербурга. Там очень тихо, спокойно, можно полностью расслабиться, побыть наедине с природой, подышать свежим воздухом, восстановиться. И не думать о нарядах: я хожу там в индийских платьях тридцатилетней давности, которые мне до сих пор впору. Каждый раз очень радуюсь, когда удается в них влезть (смеется).
– Что помогает вам держаться в форме?
– Профессия (смеется). Я, как героиня Моэма из «Театра», мечтаю о жареной картошке. И удержаться все тяжелее. Ну, когда же, когда можно будет выпить, закусить, съесть кусок торта вприкуску с мороженым! (Смеется.) Но назавтра спектакль, каблуки, костюмы, танцы – и желание тут же улетучивается. Я очень дисциплинирована.
– Вы занимаетесь спортом?
– Никогда не занималась и даже ни разу в жизни не надела кроссовки. И в школе старалась отлынивать. Я хорошо прыгала в высоту, поэтому пятерка у меня и так была (смеется).
– Иначе говоря, ваша форма – заслуга генетики?
– И определенного набора привычек. Я стараюсь много ходить пешком. Раньше включала счетчик шагов, но потом он стал меня жутко нервировать! Мне хотелось просто гулять, а не бесконечно считать шаги. Кроме того, я стараюсь высыпаться. Могу не есть, не пить, но положенные восемь часов должна проспать обязательно. Ну, и третья привычка – загородные прогулки. Обожаю бродить по зимнему лесу, по извилистым тропкам. Мне даже компания не нужна.
– У многих даже на природе рука так и тянется к гаджетам.
– Я испытываю блаженство, когда еду в поезде, а там нет сети. Конечно, и у меня есть эта зависимость, телефон в руке постоянно. Но на прогулку я стараюсь его не брать. А если и беру, то не достаю, ничего не фотографирую.
Нынешней молодежи в этом плане тяжело. Я своих студентов спрашиваю: «А вы сможете узнать почерк любимой девушки? Мамы?» Нет! Все пишут друг другу электронные письма. А меня особенно мучают праздничные рассылки. Сотни бессмысленных неперсонифицированных поздравлений. Это невыносимо!
– Вы сами пишете бумажные письма?
– Сейчас уже нет, но почерк мужа, дочки и друзей, разумеется, знаю. Кстати, один мой знакомый из каждого путешествия присылает мне открытки с марками по почте. Буквально два слова, но какое в этом содержание жизни!
Шерше ля фам
– А что вы обычно привозите из путешествий?
– В основном, что-нибудь специфическое, съедобное или ароматное, отражающее местный колорит: оливковое масло, пряники, мыло ручной работы, духи.
– Какие страны и города вам особенно запомнились?
– Благодаря работе я объездила пол-Европы. Была на гастролях в Америке, очень люблю Италию, часто ездила в Финляндию. В юности почти два года снималась в Литве в «Американской трагедии». У меня там много друзей, я приезжала к ним практически каждое лето и сейчас очень страдаю.
– У такой заядлой путешественницы наверняка нет проблем с английским?
– К сожалению, у меня пассивное знание языка. Я ходила на курсы, но свободно разговаривать не могу. Зато хорошо знаю французский - спасибо французской гимназии! Недавно я снималась в фильме молодого режиссера Станислава СВЕТЛОВА «Особенности национальной больницы». По сюжету немец Артур Мюллер оказывается волонтером в обычной петербургской больнице и открывает для себя все грани русского национального характера. Мне досталась роль одной из пациенток – француженки. Но одно дело – говорить в Париже на бытовые темы, другое – выучить сложный философский текст на французском. К счастью, я справилась.
– Анна, вы ведете курс в Театральной академии при родном Театре Ленсовета. Нынешние студенты – читающее поколение?
– Нет. Этот набор – пандемийный, у нас даже не было очных туров, принимали по Зуму. Помню, у одной девушки была чудесная комната с красивыми обоями – и ни одной бумажной книги. И так у подавляющего большинства.
– Какая у них мотивация к актерской профессии?
– Сниматься в сериалах, попасть в телевизор. Многие одарены от природы, но никогда не были в театре.
– Как вы относитесь к современному театру?
– Старая школа проверена временем, но мне нравятся и молодые режиссеры, которые иначе видят мир. Театр – не музей, не антикварная лавка. Чтобы приходили молодые зрители, нужно разговаривать на их языке, следить за тенденциями. Как говорил чеховский Треплев, нужны новые формы!
– В общении со студентами вы используете молодежную терминологию – хейт, хайп, кринж?
– Стараюсь говорить литературным языком, но смысл слов понимаю.
– Сегодня многие молодые актеры из-за мизерных гонораров уходят из театра.
– Скажу так: серьезные актеры продолжают служить или участвовать хотя бы в одном театральном проекте. В кино тебя используют как типаж. Но базу, развитие можно получить только в театре.
Миллион роз и кофейное зернышко
– Анна, у вас было желания после съемок выкупить наряд, который вам очень понравился?
– Я никогда этого не делала, но однажды мне подарили вечернее платье, в котором я играла в романтической сцене с Сергеем МИГИЦКО в комедии Никиты ВЛАДИМИРОВА «Бабки». Обычно преподносят цветы, а тут под аплодисменты я получила потрясающее платье. Художники по костюмам шили его по моим меркам, поэтому сидит оно как влитое.
– А у зрителей еще осталась привычка дарить цветы?
– Конечно. Особенно меня трогает, когда на утренниках родители покупают цветы, чтобы дети их вручили. В этом есть культура, воспитание, благодарность артистам. Когда в «Снежной королеве» ты играешь маленькую разбойницу, но все цветы твои – это так трогательно! Я очень люблю цветы. Правда, сейчас стало модным протянуть бутылку или конфеты (смеется).
– Дома у вас есть живые цветы?
– Как-то дочь подарила мужу на Новый год маленькое кофейное дерево, которое выросло до потолка и даже плодоносило: однажды на нем появилось маленькое зернышко!
– Дочь живет в Москве?
– Да, Екатерина пошла по нашим стопам, как мы ни сопротивлялись. Чтобы избежать разговоров о том, что она моя дочь, Катя в 16 лет поехала в Москву. Встала в толпу абитуриентов и поступила в ГИТИС к Сергею Женовачу. Сейчас работает в Театре на Малой Бронной.
– Вы еще не стали бабушкой?
– Нет, но мечтаю! У мужа есть трое внуков от старшей дочки, я им потакаю, балую. Со мной можно и похулиганить (улыбается).
– Анна, простите, но не могу оторвать глаз от ваших потрясающих бус…
– Муж одной моей подруги родом из Иерусалима, у него своя ювелирная лавка. И эти бусы он сделал своими руками. Я вообще люблю бусы, кольца. У меня остались фамильные от бабушки, мамы. Времена изменились, поэтому будет ли их носить моя дочь, не знаю. Но украшения интересные.
– У вас большая гардеробная?
– Настолько, что я мешками раздаю вещи студентам. Что-то наверняка пригодится. Обожаю свитера, уютное зимнее и нарядное летнее. А вот спортивных вещей в моем гардеробе нет. Как и обуви на каблуках: раньше везде их носила, а сейчас – только на сцене.
Беседовала Виктория МЫЧКО
